Конец книжной индустрии
Не то что бы нижеследующий текст следовало печатать с подзаголовком «ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!», но это ОЧЕНЬ важная , так или иначе касающаяся не только издателей, но и, косвенно, читателей. Речь здесь идет о том, что книжная индустрия в том виде, в котором мы ее знали, больше не существует. В ней происходят необоратимые изменения. «Книжный бизнес никогда больше не будет таким, каким мы его знаем. Продажи падают, руководителей издательств меняют как перчатки, популярные писатели играют в "музыкальные стулья“, единственный, кому это выгодно, — Аmazon.com, и похоже, будущее издательств находится за пределами их корпоративного мира». Разумеется, автор оперирует американскими реалиями, но, в принципе, в России происходит то же самое.
То, что напечатано ниже, — не сама статья, а ее конспект; точнее, не целой статьи, а первой части. Она огромная, и мы не стали вывешивать ее всю сразу. Но продолжение последует.
Скорый конец книжному бизнесу предсказывали со времен Гутенберга. Но на протяжении большей части прошлого столетия — несмотря на войны и депрессии — книжный бизнес рос более-менее устойчивыми темпами. Это — одно из основных (некоторые сказали бы «единственное») преимуществ работы в «зрелом», сложившемся бизнесе: результаты пусть не фантастические, зато и без особенных катастроф тоже вроде как можно обойтись. Настроением, принятым в индустрии, было стоическое спокойствие, пусть и сдобренное толикой висельного юмора.
Приглядитесь к самой старой культурной индустрии Нью-Йорка сегодня, и вы не обнаружите слишком много стоиков. Что вы найдете в изобилии, так это пророков, сулящих скорую гибель, кассандр в блейзерах и черных платьях, выясняющих на своих ланчах — что же делать?
25 процентов продукции нью-йоркских издательств идет под нож — буквально. Единственная идея, как с этим бороться, состоит в том, что издательства должны держать при себе меньше авторов и продавать больше книг. Как выразился 12-летний сын одной из героинь репортажа, «А может, вам просто сразу делать из книжек фильмы, чтоб никто напрасно не тратил время?»
Даже умеющие ковать бестселлеры издатели и агенты, только что заключившие сделки, в которых фигурируют семизначные числа, беспокоятся о том, что будет дальше. Может быть, через два года, через пять — никому не известно. Жизнь идет вперед, к концу печатной эры; а издательский бизнес — нет.
Так что же вызывает этот страх? Ладно бы это было связано только с общими тенденциями в экономике периода позднего Буша: продажи в пяти самых крупных издательствах увеличились за первую половину этого года всего на пол-процента, продажи в книжных магазинах просели в июне, и по результатам целого года ожидается снижение. Но практически любой аспект этого бизнеса связан с какой-то проблемой. Неустойчивое положение нескольких оставшихся независимых средних издательств; увольнение двух могущественных директоров издательств — из тех, кто вел за собой редакторов; отчаянная гонка — стремление любой ценой поскорее превратиться в производителей электронных книг; ощущение, что на посредственные книги транжирятся баснословные суммы; а еще Amazon.com, который многие издатели рассматривают как монстра, стремящегося подмять под себя бизнес целиком.
Все это трудные проблемы, но по одиночке они, в принципе, были бы решаемыми. Но все они связаны друг с другом, их невозможно решить по отдельности, и все вместе они говорят о том, что наступил полномасштабный кризис — изменение климата, настолько же непредсказуемое, насколько неизбежное. Как и глобальное потепление, этот кризис провоцирует реакции — от отрицания до призывов к решительному сопротивлению; издатели хотят не только вернуться в потерянный рай, но и найти новые, не использованные инструменты борьбы с кататрофой. Так-то оно так — только вот кабы не было слишком поздно.
Раньше, в золотой век книгоиздательства, преимуществом перед конкурентами были не эффективность или низкие цены, а вкус. Редакторы Farrar, Straus и Giroux, Random House, Alfred A.Knopf воплощали собой образ джентльмена-галериста, скупающего неизвестных гениев. Один британский издатель советовал своему коллеге-американце: «Берите на себя много-много рисков, но маленьких». Так они и поступали. Они принимали у себя бедных, пьющих писателей, обихаживали их, защищали в суде. Они самолично скрепляли сделку рукопожатием, в скудные годы вкладывали в бизнес личные сбережения и выстраивали каталоги из классики модернизма. Обнаружить Фолкнера было примерно то же, что купить Пикассо в 1910 году.
В 60-е началась эра слияний и поглощений. К девяностым пять больших конгломератов разделили останки маленьких и средних издательств — и каталоги их прибыльных книг. Маленькие издательства были сметены с дороги. И внезапно промышленностью, привыкшей оперировать доходами в размере 5 процентов, стали управлять медиа-могулы, стремящиеся к двузначным цифрам. Корпорации принялись делать то, что они знали, как делать: приобретать, расширяться, диверсифицировать, тратить.
Заключите контракты со всеми авторами, одним отвалите кучу бабла, выжмите из них все, что можно, а от кого толку мало — вышвырните к чертовой матери. Девяностые на дворе, в конце-то концов. Кое-какие книги продали с размахом, но с гораздо большим количеством книг этот трюк не прошел, и вот за последние десять лет пришел счет — как оно и должно было случиться. Так что сегодня директора издательств спускают свомим подчиненным такой приказ: больше книг-блокбастеров, и побыстрее. Приводит это к тому, что агенты устраивают издательствам беспощадные аукционы, где все зависит только от величины суммы; авансы авторам растут как на дрожжах. Теперь вы не выиграете по-крупному, если не поставите много.
Поскольку аукционы по потенциальным бестселлерам стали обычным делом, ни о каком благоразумии говорить больше не приходится — аванс в $1 миллион 26-летнему романисту-дебютанту это и пиар трюк, и инвестиция в будущее автора.
Должны же откуда-нибудь браться такие деньги — и вот издатели расправляются с теми своими авторами, которые звездами не являются. Авансы, о которых не трубят в газетах, снижаются, и весьма круто. Чтобы Симпатичный Юный Дебютант отхватил тот самый приз, исчисляющийся семизначным числом, десять солидных литературных романистов вынуждены наблюдать, как авансы за их третьи книги тают на глазах.
Конечно, возвращаясь к буму 90-х, сами корпорации накачивали ожидания авторов-середнячков. Возьмем, например, Дейла Пека. Его первый роман вышел в 1993 и получил массу восторженных рецензий, и к своей третьей книге, в 1998, ему, по его собственной оценке, дико переплачивали. Книги, говорит он, «походили на интернет-склады: они получали огромные авансы, не демонстрируя никакой способности приносить прибыль». Редко продавая больше чем 10 000 экземпляров, он завязал дружбу с суперагентом Эндрю Уайли, обзавелся репутацией «примадонны», и довольно скоро оказалось, что он уже не зарабатывает себе на жизнь. Тут он переметнулся в жанровую беллетристику — сначала детские книги, затем ужастики. В прошлом году Пек продал триллер о демонах, вылетающих из людей во время сексуального контакта, теперь он дербанит $3 миллиона с автором «Героев» Тимом Крингом — они должны налабать трилогию конспирологичеких триллеров. Пек видит, что тот род книг, которые он имел обыкновение писать, оказывают во все более враждебном окружении. «Когда вы получаете 100 000$ за роман, — говорит он. — вы хотите 150 000$ и затем 200 000$. И когда они платят вам за следующий 25 000$, а аренда за квартиру составляет 2 500$ в месяц, что остается делать? Система работает очень хорошо для коммерческой беллетристики. Но что касается высокой литературы, я думаю, ее история в коммерческом мире подошла к концу». Произведение, которое можно отнести к высокой литературе и которому удается сорвать астрономический аванс, является главным образом или продолжением или копией мега-хита. Удивительный успех «Холодной Горы» Чарльза Фрейзера привел к ценовой войне за его вторую книгу, которую редактор Grove/Atlentic упустила — у нее увел ее Little Random, подразделение Random House. И слава богу. Финальная цена, больше чем $8 миллионов, может статься, утопила бы Grove, одно из немногих оставшихся независимых изательств, потому как следующий роман Фрейзера, «Тринадцать лун», продался меньше, чем 500 000-м тиражом. Редактор, заплатившая за него такую цену, была уволена очень скоро после заключения сделки. «Очень может быть, они сломали своему издательству шею», делится своим мнением один агент. «Жене Фрейзера придется отказаться от роскоши приобрести еще одну скаковую лошадь».
Лев Данилкин
Источник:
Читать в ЖЖ
Оставить комментарий