Попытки усадить детей за книги раскололи коллектив РГБ. Библиотекари написали отчаянное послание министру культуры: по их мнению, из уникальных студий библиотеки уходят педагоги, читальные залы ликвидируют, книги складывают в коробки; вместо этого - праздники с попкорном и платные услуги. Наш корреспондент разбирался, так ли уж плохи и опасны новшества, и пытался понять, возможно ли сделать 10 тысяч квадратных метров библиотеки интересными в эпоху цифрового детства.

- Видите, на этом стенде висит рек­лама! А раньше было название библиотеки!

Мы стоим на крыльце РГДБ - крупнейшей детской библиотеки в мире. Может показаться, что разговор идет с пожилой дамой, недовольной вездесущей рекламой, но рядом со мной молодая сотрудница Анастасия Россинская, главный библиотекарь отдела литературы на иностранных языках. Я смотрю на вполне симпатичный стенд с рекламой выставки кукол по произведениям Гоголя и недоумеваю, что так расстроило Анастасию, тем более что название библиотеки прекрасно видно на козырьке крыльца.

- А что плохого в выставке кукол по Гоголю?

- Она стоит 100 рублей, это для ребенка дорого! А наши собственные выставки регулярно проходят бесплатно!

О «собственных» выставках библиотеки никто не знает, а в объявлении про гоголевских кукол сказано, что вход для школьников бесплатный. Но Анастасия этого не замечает. В ее возмущении рекламой вся суть претензий сотрудников: старая библиотека уходит.

В сентябре группа научных сотрудников РГДБ написала коллективное письмо министру культуры РФ Александру Авдееву с просьбой спасти детскую библиотеку: «Взят курс на сворачивание собственно библиотечной, биб­лиографической, просветительской работы и превращение нашего учреждения культуры в площадку для разовых пиар-акций и платных услуг... уже ликвидированы читальные залы для детей среднего и старшего возраста, а их книжный фонд законсервирован».

Высоченные потолки, белоснежные скульп­туры, висящие прямо на стенах инсталляции из металла. На первом этаже выставка кукол, работы иллюстраторов. В библиотеке - курсы французского, английского, фортепиано и психологические тренинги. В брошюрах сказано, что почти все занятия бесплатные.

Анастасия Россинская проводит для меня экскурсию. Сперва мы заходим в читальный зал для дошкольников и начальных классов. Он небольшой: несколько рядов справочной литературы, пара компьютеров и четыре посадочных места возле книг.

- Всего четыре места оставили, - вздыхает девушка.

Но и эти четыре места не заняты. За компьютером - одна девочка.

Полненькая Лариса Четверикова, сотрудник отдела рекомендательной библиографии, поправляет высокую прическу и сетует:

- Раньше у директора были заместители по научным и по библиотечным вопросам. Теперь - по инноватике и по общим вопросам. Руководство интересует только эффективность: сколько читателей, сколько книгометров полок. И как мы можем доказать эффективность выставки?

- Так вы говорите, все плохо. Что, читателей меньше стало?

- Да нет, больше... Но некоторые уходят разочарованными, когда мы вынуждены отказывать в выдаче книг: директор законсервировала наш фонд. Из-под книг освободили три помещения - мы не знаем, что там будет, они стоят пустыми! - в Ларисином голосе слышится отчаяние.

Впрочем, директор библиотеки Галина Кисловская говорит, что не собирается «консервировать» книжный фонд - просто в биб­лиотеке ремонт:

- Как только в отремонтированных помещениях появится мебель, книги вернутся на место.

- Что происходит с библиотекой?

- В библиотеке пусто, - спокойно отвечает директор. - Я понимаю, что дети сейчас мало читают, но если детей меньше, почему библиотекарей должно быть столько же? Мы сокращаем штат и увеличиваем зарплату тем, кто остается, ищем людей, которые в состоянии наладить ту деятельность, которая привлекла бы читателя. Приходится смещать привычные для библиотеки акценты в работе. Если несколько лет назад в нее никого не надо было приглашать, то сегодня нужно проводить яркие акции, которые вызвали бы у людей интерес. Мы пытаемся привлечь педагогов, психологов, воспитателей, производителей товаров для детей, медиков - людей, чья работа связана с институтом детства.

В поисках нетривиальных решений биб­лиотека стала устраивать дни «арт-доноров», в ходе которых волонтеры не только сдают кровь, но и, например, дарят книги больным детям. Галина Кисловская явно пытается на свой лад адаптировать к РГДБ какой-то западный опыт. То, что шокирует отечественных книжных тетушек, для многих стран совершенно естественно. Современная зарубежная библиотека давно уже не «храм», а скорее общественный центр, где доступ к книгам - далеко не основная услуга. В библиотеках читают публичные лекции, проводят конференции, при них имеются рестораны и кафе, для детей организованы игровые зоны. В Канаде, Великобритании, Нидерландах, Японии и Италии семью призывают записываться в детскую библиотеку еще до рождения ребенка: сначала матерей учат поведению во время беременности, потом - уходу за грудничком, затем выразительному чтению первых детских книжек (которые малыш получает в подарок), пению песенок и т. д.

Сотрудники РГДБ от общественных инициатив руководства не в восторге: сдача крови пугает основных посетителей - детей.

- Наша библиотека теряет детскую специфику, это меня напрягает, - жалуется Лариса Четверикова. - Мы не должны ориентироваться на взрослых. У нас в очередях взрослые стали задавливать детей. Я говорю: куда вы лезете, перед вами читатель! Они не поняли: какой читатель? А я им на ребенка указываю.

Парадокс: еще недавно детские библиотеки являлись особенностью России. За рубежом детские книжки всегда были в обычных пуб­личных библиотеках. Но падение интереса к литературе заставило многие страны принять меры по поддержке детского чтения. Детские центры на базе библиотек и отдельные детские библиотеки появились во Франции, Японии, Южной Корее, Италии, Нидерландах, Германии, Аргентине, в одном Сингапуре их более ста. Примечательно, что при этом зарубежные страны изучали опыт СССР. В самой же России из-за низкой популярности детские библиотеки сейчас ликвидируются или объединяются со взрослыми.

Лариса Четверикова теперь целый день занята тем, что отвечает на вопросы взрослой «виртуальной справки». Вопросы задают по интернету, в основном экономического и юридического характера. Лариса - специалист по детским книгам, она понятия не имеет, что такое «рисковый портфель», и ищет ответы в том же интернете.

Соседний читальный зал для 2-4-го классов пуст, дети еще в школе. Белоснежные полки, яркие стульчики - здесь все новое.

- Видели бы вы, какое старье тут было раньше... Не слушайте авторов письма, они все передергивают! - говорит сотрудница отдела.

Книжный фонд шикарный: здесь есть даже толстенные энциклопедии «Динозавры» и «Фантастические существа», которыми восхищаются дети в магазинах. Цена такой книги приводит в ужас родителей.

- А вот залы для старших школьных возрастов ликвидированы! - возмущается мой проводник Анастасия Россинская.

- Может, они пустовали?

- Да, читателей было мало, - признает девушка.

Потом я узнаю, что залы все-таки не ликвидированы, а будут объединены в один. Кроме того, руководство попыталось использовать освободившееся время сотрудников, которые раньше занимались выдачей книг: им предложено заниматься пиаром своих отделов, устраивать конкурсы и игры. Отдел иностранной литературы придумал «Литературный зоопарк»: занятия английским языком проходят с участием ручных животных. На старшем абонементе возродилось «книгоношество»: неравнодушная сотрудница биб­лиотеки приносит в школу 15-20 книг и рекомендует их детям. Но менять акценты в работе готовы не все.

- Мы не против разовых мероприятий наподобие Дня города с попкорном - они привлекают детей. Но у нас в расчет берут только их, а работу считают по головам пришедших - уходит культура. Может, мы ретрограды и держимся за прошлое, но культуру нельзя зачерк­нуть, в мире 3D нельзя отказаться от плоского рисунка, - говорит сотрудница отдела эстетического воспитания Лада Новофастовская. В ее студии все готово для занятия «Пластилиновый портрет»: столы расставлены кругом, разложены краски, бумага и пластилин. В центре между столами - деревянный сказочный замок.

- А как вы хотите приобщать детей к книгам?

- А вот вы скажите мне: почему в сказках Иван-царевич велит избушке повернуться, а не обходит ее, что было бы проще?

- Может, лес дремучий?

- Мы этот вопрос задаем детям - и никто не догадывается. А ведь во всех сказках, где есть избушка на курьих ножках, с нее начинается другой мир, а дверь - граница между реальным и мифологическим мирами. Ее нельзя обойти, это символический образ. Вот так, через избушку, мы приобщаем детей к мифологии Руси.

Я сомневаюсь, что поиск остаточных мотивов языческой мифологии может заинтересовать школьника. Но, возможно, его заинтересует перспектива создания собственной книги?

Следующая комната - Пушкинская - похожа на музей. Декоративные колонны и шторы, рояль, портреты писателей, нарисованные детьми. Здесь, в клубе семейного чтения, они изучают классику и сами иллюстрируют понравившиеся сцены из книг. Рисунки к «Руслану и Людмиле» как кадры из фильма ужасов: поле брани в ночи, скелеты и грозная голова.

- Нет смысла воспроизводить стереотипы, которые работали двадцать лет назад, - говорит директор. - Раньше в библиотеку приходили толпы людей за книгами, сейчас в основном идут на кружки. Кружковая работа здесь сложилась тоже двадцать лет назад и пребывала в неизменном виде до последнего времени. Кружки качественные, не спорю. Но сегодняшняя аудитория интересуется не только изготовлением традиционной куклы и батиком.

За последние месяцы из библиотеки уволились несколько десятков сотрудников, в основном по собственному желанию. По словам «оппозиции» - тех, кто против перераспределения работы в пользу популярных «зазывательных» мероприятий, - уходить вынуждают, а на их место берут людей с зарплатой в два раза выше, но более низкой научной квалификацией. Уходить собираются и сотрудницы отдела иностранной литературы, в котором собраны книги на ста языках. По словам Анастасии Россинской, их так загрузили бумажной работой, что нет времени заниматься с детьми, а зарплата - десять тысяч. Анастасия показывает мне тетрадь с записями, какие книжки кому выданы и с кем проведена беседа:

- Нам говорят вести записи на бумаге - в случае проверки придется показывать рукопись.

Выходит, не все стало «инновационным».

В «Студии воспитания искусством» преподает Наталья Мирошкина. Большая черепаха в аквариуме грохочет камнями. В другом аквариуме рыбы, на столе клетка с попугаем, рядом лежат шишки. Рояль и гипсовый бюст делают студию окончательно похожей на комнату интеллигентной бабушки. Наталья преподает по авторской методике художника Владимира Лубенко, который предписывал задавать юным художникам вопросы, а не преподносить готовые ответы. Можно услышать неожиданное, например: «Природа - это то, что говорит всему вокруг "да"». Это сказала семилетняя девочка.

Дети из этого кружка расписали медиацентр библиотеки - компьютерный зал с играми и видео. На стенах есть и Аслан из Нарнии, и Снежная королева, реки перетекают в небо, волосы в траву - чистый сюрреализм. Но все меняется. К компьютерам с гиканьем подбегают двое школьников:

- Во что будем играть?

- В «Варкрафт»!

Они не знают, что за их спинами в «Варкрафт» играют взрослые: одни пишут жалобные письма, другие пытаются научить первых работать по-новому, но при этом почему-то требуют по старинке делать об инновационной работе письменные отчеты. А воз и ныне там: за четыре с половиной часа пребывания в библиотеке я встретила всего семь посетителей. Двое из них были взрослыми, трое целеустремленно бежали к компьютерам.

- Мне иногда кажется, что сотрудников у нас больше, чем читателей, - признается директор.

В комнату сказок ведет деревянная резная дверь. Стены раскрашены детьми, с потолка свисает связанная из разноцветных ниток паутина. Здесь пользуются популярностью диафильмы - экзотика для современного ребенка. Если библиотека просуществует в нынешнем виде еще лет двадцать, посетители, возможно, сюда и вернутся - просто будут ходить в библиотеку как в музей старины.

Зарубежный опыт

Италия. Детская библиотека Salaborsa Ragazzi от­крылась в Болонье в 2001 году. Там есть комната, где беременных учат компьютерной грамотности, а молодых мам - уходу за младенцем. В Salaborsa Ragazzi дети приходят слушать музыку, делать домашние задания и просто проводить время с друзьями. Книги с полок можно брать свободно, а потом оставлять на столах - персонал библиотеки поставит их на место. Проводятся музыкальные вечера, курсы итальянского языка для мигрантов. Зарегистрироваться в библиотеке можно через интернет.

Норвегия. Страна переживает бум детской книги - государство повысило ставки гонораров детским писателям, но если комитет по детской литературе признает качество книги низким, издателю придется вернуть государству субсидии. Зато часть тиража каждой книги выкупается правительством для библиотек.

США. Почти две трети американцев посещают биб­лиотеки, которые в любом захолустье оснащены интернетом. Библиотека Конгресса в 2002 году стала инициатором создания Международной детской цифровой биб­лиотеки. Сегодня в ней 2,5 тыс. детских книг на 45 языках, в том числе на русском. На сайте биб­лиотеки зарегистрированы более миллиона пользователей в 166 странах, и количество их постоянно растет. В 2001 году в США по­явился уникальный проект: библиотеки получили доступ к сайту Tutor.com, где ученик может бесплатно связаться с экспертом по нужному ему предмету и получить помощь в выполнении домашнего задания.

Корея. Национальная библиотека для детей в Сеуле открылась в 2006 году. Она оснащена по последнему слову тех­ники, построена по уникальному проекту и работает до ночи. Дети встречаются с писателями, смотрят фильмы и спектакли, читают гороскоп.

Варвара Лозенко, Русский Репортер

Еще по теме:

• Книга уходит в «Нишу»: российское книгоиздание в постбестселлерную эпоху